Порохом станет память, а время – серой:
задачка по химии, писанная Лукой.
сразу обозначу круг любимых писателей. Без них я бы сдох, честно. Слóва-то дома было кинуть некому. А книга дает иллюзию общения, да и собеседник почти гарантированно – не дурак.
И мне кажется, что кожи у неё совсем нет.
В пять утра запрягали коня.
И будила меня, семиклашку,
Молодого отца беготня
С полосатой душой нараспашку.
Молотком отбивали цевьё,
И точили, и прятали в сено
На телеге. И детство моё
Исчезало в тумане мгновенно.
Приезжали в затерянный мир,
Где царила трава луговая,
Где небес неграненый сапфир
Рассыпался от мая до края.
Начиналась учеба моя:
Приглядеть за работой мужскою
Мозаичным зрачком муравья,
Роговицей его колдовскою.
Кто сильнее, чем эти мужи,
Полубоги с загаром до пяток?
Шелестят их косые ножи,
У меня вызывая припадок.
Я смотрю уже тысячу лет,
Как у них за спиною ложится
Золотой деревенский рассвет –
Огнекрылая редкая птица.
Вообще, странный у нас возраст. Вроде бы еще молодость, но уже надо что-то решать.
Стала я многословна. Это — паршиво. Не должны быть тексты широкие и высокие. Только глубокие, ямами. Читающего надо утопить, а это можно и в луже, а в мелком море он только ноги промочит. Видимо, моя многословность объясняется тем, что я начала пить во время работы.
себе знает-понимает, как трудно определить, свобода это или пустота
Начало
Городская сказка
Гора
В первом – ноги и дальше по пояс, во втором – живот и грудь, в третьем и четвертом, боковых, – руки-плечи, в пятом – всей горе голова. Красивая, некрасивая. Кто разберет, кто оглядит. Горе бы художника с налаженной перспективой – рассказал бы другим.