Герман Садулаев Земля-воздух-небо

Новая искренность – это самое изощрённое лицемерие, это как если тебя из всех борделей выгнали за блядство, а ты открываешь монастырь.

Очень грубо, но, например, моя последняя ссора с женой, когда я куда-то переложил открывашку для консервов и не сразу смог вспомнить куда, а потом зато вспомнил, что она всегда меня ненавидела, и сказал ей об этом, – уложена в левом углу кабинета, там, где секретер неплотно подходит к стене.

И вот эти резервные мощности со спортивного ориентирования на местности переключены и приспособлены для абстрактно-логического мышления. Но поскольку мышление это строится теперь на матрице пространственного ориентирования, то оно неизбежно принимает в себя структуру отражения пространства в сознании как собственную структуру. Поэтому направления «верх – низ, лево – право, вперёд – назад, внутри – снаружи» становятся базовыми категориями ума. Им присваиваются совершенно произвольные оценочные, моральные, социальные и философические ассоциации. Верх – хорошо, круто, главный, власть, победа. Низ – плохо, подло, поражение, подчинение. Право – правильный, справедливый, нужный, законный. Лево – нет. Мы мыслим пространственно даже время и свою жизнь. Нам кажется, что время «идёт вперёд» или что будущее у нас «впереди», а прошлое «позади». Но это только метафора. Мы не движемся во времени. Движение – это связь пространства и времени, но тела движутся не во времени, а в пространстве. Движение времени, как и движение во времени – это речевая метафора, основанная на пространственной структуре мышления. На самом деле мы неподвижны во времени, и время неподвижно, и оно не спереди и не сзади, а вокруг, и внутри тоже, но в пространственном смысле скорее нигде, чем везде.